|
 |
Когда я ставлю спектакль, я ставлю его для зрителя, которым являюсь я сам. И если на прогоне, когда я смотрю уже в сотый раз, у меня ослабевает внимание, я останавливаюсь и начинаю думать, чего не хватает, где я потерял зрителя — но на самом деле я потерял себя. Понятия «и так пройдет» для меня не было и не будет никогда. Лучше не позориться
|
 |
Одним из первых, кто востал против тонкости и эстетизма отживающего ХІХ века, был странноватый, закомплексованный человек, ростом метр шестьдесят один, с маниакальным стремлением к самоликвидации. Он предвосхитил дадаизм, сюрреализм и театр абсурда, планомерно превращая свою жизнь в непрекращающийся перформанс. А хотел он признания и всеобщей любви — всего-то.
|
|
Інтерв’ю з Ганною Липківською, театральним критиком: У 80-ті роки в Україні був вибух різних мистецьких ініціатив. Хвиля накотилася — і відійшла, а ми в цьому пісочку відпливу колупаємося вже багато років. 1994 рік, мені здається, був певним вододілом в цьому сенсі, коли Валерій Більченко — один з найяскравіших режисерів покоління, що стартувало наприкінці 80-х, — поставив «Вишневий сад». Це фактично останній прояв тої хвилі. Інерції ще, правда, вистачило, аби дебютувало покоління Одинокого, Богомазова, Лазорка. Але щоб щось змінилося зараз, мабуть, має пройти «ротація еліт», бо наразі не набирається критична маса молодих людей, потрібна для кардинальних змін
|
 |
3 січня о 7:20 ранку в Центрі серцево-судинної хірургії імені Бакулєва помер народний артист Росії Олександр Абдулов
Абдулову було 54.
Потрапивши в лікарню в серпні 2007 року з загостренням виразки шлунку, актор після операції поїхав в Ізраїль на консультацію. Медики знайшли у нього рак легень четвертої стадії. Хвороба вразила й інші внутрішні органи: печінку, підшлункову залозу, нирки. Четверта стадія раку вважається невиліковною, але існують новітні засоби, завдяки яким роками можна стримувати хворобу, а то й дати їй відсіч. Відома, наприклад, неймовірна перемога над раком латино-американського письменника Гарсіа Маркеса.
|
|
Интервью с Романом Должанским, театральным критиком, арт-директором фестиваля NET:
В российском и украинском театре есть две большие проблемы. Во-первых, театр добровольно отказался от своей роли современного искусства, и спрятался в закоулки, откуда тихо скулит. Во-вторых, театр с огромным энтузиазмом отреагировал на потребность зрителя развлекаться как можно больше. Либо он тихо сидит в дальней комнате и жалуется на жизнь со свечами и про духовность, либо пустился во все тяжкие: пляшет, поет, танцует, раздевается — все что угодно, только бы деньги заплатили. Я думаю, что оба этих пути постыдны и неинтересны
|
 |
В меньших масштабах, но харьковский феномен повторяет ситуацию театральной Москвы, где открытые площадки совершили целую революцию, разрушив монополию репертуарных театров на публичные зрелища. У молодых художников появились места, куда можно принести свою идею, реализоваться, быть услышанным, раскрепостилась и гастрольно-фестивальная практика. С появлением открытых площадок (то есть театров без трупп и стабильного репертуара, управляемых командой менеджеров) репертуарный театр начинает чувствовать себя в тисках конкуренции
|
 |
Интервью с Романом Должанским, арт-директором фестиваля NET:
С самого начала хотелось привозить лучшее, но любая программа — это компромисс между возможностями и желаниями. Хочется одно, а можется другое в финансовом плане. Что касается того, привозим ли мы только хэдлайнеров, то я никогда не отважусь сказать даже в будничной беседе, что программа нынешнего NETа — это самое лучшее, что есть в мире. Это означало бы, что я или ни черта не понимаю в мировом контексте, или у меня плохой вкус. Фестиваль — это некая композиция из спектаклей, которые нам кажутся хоть с какой-то точки зрения интересными
|
 |
Театральный фестиваль NET в Москве — это возможность открытого диалога об экспериментах и новых возможностях театра. Уже девять лет его организаторы, театральные критики во главе с Мариной Давыдовой и Романом Должанским знакомят москвичей с последними европейскими театральными тенденциями. На этом фестивале несколько лет назад были представители и от Украины в лице незабвенного эпатажного Жолдака («Один день Ивана Денисовича»).
Далеко не все, что показывают в рамках фестиваля, является вершинами мирового театра, но в целом фестиваль всегда отражает палитру современных европейских театральных поисков
|
 |
Марина Лымарь — перформер, хореограф и педагог contemporary dance. В Днепропетровске у Марины есть своя танцевальная школа, носящая название «Другие танцы», а также она является директором-продюсером международного фестиваля современного танца и перформанса «Свободный танец». Уже шестой год подряд совместно с посольствами разных стран в Украине Марина Лымарь организовывает фестиваль contemporary dance. Словосочитание это адекватней вскего не переводить дословно, а прибегнуть к общепринятому среди специалистов термену «театр танца».
С тем, что такое «Театр танца» в Украине знакомы мало, об этом и о фестивале «Свободный танец» и рассказывает Марина Лымарь
|
 |
«Я ламаю ритм музики як такий. Я пробую відчути композитора. Хореографи, як правило, чують лише головний ритм, а я чую нюанси. І я вибудовую паралельний ритм, який доповнює чи створює музику з пластики та звуків».
Сергій Швидкий — український хореограф-експерементатор. Балетом почав займатися з 10 років. Був вимушений виїхати з України до Канади, де і проживає по нині. Працює шофером лімузина, ставить фігурне катання, набігами приїздить до України. Привозить спектаклі апробовані на Міжнародних фестивалях, такі як «у полоні Кармен у полоні»
|
|
«Чекаючи на Годо» 
Ігор Постолов 
Микола Хвильовий: Останній Романтик 
Соломія Мельник 
Два в одному. «Едіп. Собача будка» 
