Неистовая нежность Медеи12 ноября 2007

Текст: Марыси Никитюк
Фотографии: Михаила Поплавского

Еще романтики в ХVIII веке в жабо да с пышными манжетами считали, что искусственность это не просто хорошо, а только так может быть красиво. Вот этот постулат, подхваченный позже Оскаром Уайльдом, и продемонстрировала 25 октября в театре «Сузір’я» изысканная и искусственная Лариса Парис в роле зловещей Медеи, создав ее совсем иной. Тихо шепчущей, подлой и любящей с картинными жестами, нарочитыми движениями, инопланетной.

Говорят, что здесь были режимные квартиры Кагановича. А режимные квартиры — это как окружные дороги, объясняет Алексей Кужельный, творческий руководитель театра «Сузір’я». Он, как райская птица, щебечет, рассекая воздух театральными жестами, рассказывая об истории дома, в котором на улице Ярославов Вал 14-б вот уже 25 лет работает маленький, но гордый театр.

Райская птица Алексей Кужельный Райская птица Алексей Кужельный

Именно здесь, на уютной, почти что домашней сцене, в красивом изысканном антураже режиссер и актриса в одном лице Лариса Парис развернула одну из самых жестоких греческих трагедий. Медея — это имя страшит и манит одновременно. Волшебница, дочь царя Колхиды, обладавшего золотым руном, она все бросила и предала ради любви к Ясону. Мифы о коварной, жестокой и горячо любящей отважного аргонавта Медеи легли в основу одноименной трагедии Еврипида. Трагедия Еврипида, в свою очередь, легла в основу экзальтированного спектакля Ларисы Парис «Неистовая нежность Медеи».

Медея и Ясон Медея и Ясон

Чтобы отомстить неверному мужу Ясону, который решил жениться во второй раз на дочери царя Креонта, Медея убивает Креонта, его дочь и своих с Ясоном детей. Страшна и сурова трагедия женщины, уязвленное сердце и гордыню которой ничто не может смягчить. Но вместо классического надрыва и пафоса трагедии, Лариса Парис предлагает экзальтированную нарочитость. Она использует свои узнаваемые приемы: несоответствие интонаций внутренним состояниям героев, протягивания слогов, использование речитатива. По сути, форма, то есть жесты и интонации, не пересекаются с внутренними болями героев, а идут с ними как бы параллельно. То, что переживают герои, совсем не похоже на то, что они изображают, и только внутренний спазм держит эту манеру игры, возводя ее в ранг стиля. Медея двигается не то как кошка, не то как змея, она манерна, вздыхающая, ей присуща экзальтированность Ренаты Литвиновой.

Медея Литвинова Медея Литвинова

Мужские роли Креонта, Ясона и Эгея в спектакле играет муж Ларисы Парис — Юрко Яценко. Парис и Яценко существуют на сцене в причудливой манере неприродных, скованных и угловатых движений. Может показаться, что героям их боль неощутима. Но это не так, они просто не выражают ее прямо. Все их естество спазмированно, поэтому они и двигаются в нервном параличе, в зажатых танцах — у них от боли не получается кричать, их нервные окончания пережаты, кровяные токи перекрыты. Освещение так ни разу и не позволило героям выйти на чистый свет: искаженные оттенками синего и красного, они являлись еще более нарочитыми, еще менее реальными.

Медея и Эгей Медея и Эгей

Принять такую, на первый взгляд, оскаруайльдовскую искусственность тяжело. Золотые одеяния, перьевые боа, манерность жестов, экзальтированность интонаций. Поначалу спектакль раздражает, немотивированные выкрики Креонта отзываются внутри только головной болью. Но потом нарочитый пафос и чеканные жесты актеров начинают нравиться — этот спектакль надо распробовать, он трудный, как говорится, не для всех. К тому же, где еще можно увидеть Медею с повадками Ренаты Литвиновой?

Лариса Парис и Юрко Яценко Лариса Парис и Юрко Яценко

Текст «Неистовая нежность Медеи» Марыси Никитюк впервые был опубликован в газете «24» 27 октября 2007 года.


Другие статьи из этого раздела
  • «Капітан Джон Сміт їде в Україну»

    Вірляна Ткач зробила виставу за мотивами автобіографії середньовічного моряка
  • Корейцы. Войцек. Стулья

    «Садори» — корейская труппа, экспериментирующая в жанре физического театра… Надо сказать, что это и выглядит, как чистый эксперимент: «Войцек» поставлен в духе скупого на экстравагантные па балета со стульями с вкраплениями разговорного театра и с титрами сюжетных выжимок, которые и обозначают происходящее на сцене. Физического театра здесь нет. На протяжении всей полуторачасовой постановки не оставляет ощущение, что спекталкь имеет поразительное сходство с японскими мультиками. Сказывается близость культур и попытка расширить выразительный спектр актерских техник. Актеры-танцоры временами визжат и корчат гримасы, что зачастую выглядит попросту наивно, равно как и заданный структурой пьесы кинематографический монтаж — отдает схематизмом и простоватостью.
  • Хто боїться Михайла Гурмана?

    Як український режисер Стас Жирков зробив виставу в Німеччині
  • ZELYONKA №7: опыт эмпатии и душевной открытости

    12 зарисовок о фестивале современного танца в Киеве
  • Радянська історія в іспанській драматургії

    Уся дія постановки відбувається в кабінеті Булгакова, поруч з письмовим столом лежать стоси книжок і телефон… Зловісний телефон, який назавжди змінив долю письменника. Один-єдиним дзвінком Сталін вселяє в Булгакова думку про те, що готовий до розмови з ним. Цим самим він робить письменника одержимим таємним бажанням зустрітися. Вождь ввижається йому повсюди, він з ним говорить і диктує тексти нових листів

Нафаня

Досье

Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед

Пока еще

Не написал ни одного критического материала

Уже

Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)

Терялся в подземке Москвы

Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами

Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах

Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)

Однажды

Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву

В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»

Стал киевским буддистом

Из одного редакционного диалога

Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке

W00t?