Ахтем Сеитаблаев. Монологи^{05 декабря 2007}

Разговаривала Марыся Никитюк

Фотографировала Ольга Закревская

Я бы хотел сыграть какую-то очень яркую отрицательную роль, например, Ричарда III. Я просто мало играл злодеев, вот только Макбет и был нехорошим.

В киевском театре драмы и комедии на Левом берегу он играет чувственного Ромео, в театре русской драмы им. Леси Украинки ― Монаха в «Завещании целомудренного бабника». Гармонично настроен, умиротворенно тих, в черных диких глазах ― янтарные бесы.

Ахтем Сеитаблаев родился в городе Янгиюль в шестнадцати километрах от Ташкента, вдали от родины. С ним навсегда осталась трагедия крымско-татарского народа: история нескольких ночей зверской депортации 1945-го, когда его родителей с корнями вырвали из родной земли. Только в 1989 году семья Сеитаблаевых вернулась в Крым, где все довелось создавать сначала, в том числе и театр. Пятнадцать лет актерской и режиссерской карьеры Ахтем посвятил родному Крымско-татарскому театру.

Сейчас Ахтем Сеитаблаев играет в двух киевских театрах и много времени уделяет киносъемкам на канале «Студии 1+1». Он ― режиссер. В его режиссерском архиве уже есть фильмы «Фабрика счастья» и «Квартет для двоих», снимается романтическая комедия «Че Гевара», он играл и был вторым режиссером в фильмах Александра Муратова «Татарский триптих», и Олеся Санина «Мамай».

Ахтем Сеитаблаев: «Есть роли, которые лично я считаю определяющими: Макбет, Хосе и Ромео»

Люди, направлявшие меня:

Мама

Антонина Ивановна Жукова, первый театральный педагог

Григорий Йосипович Кононенко, руководитель режиссерского курса в Карпенка-Карого

Владимир Андреевич Аносов, режиссер-постановщик театра в Симферополе

Алексей Лисовец, режиссер-постановщик Киевского театра драмы и комедии на Левом берегу.

Истоки. Театр для меня выбрала мама.

В Крым мы переехали с семьей в 1989 году, через одиннадцать дней, после того как я закончил десятилетку в Узбекистане. Я понятия не имел, где бы я хотел дальше учиться. В школе немного занимался КВН, участвовал в концертах, но мысль о том, чтобы стать артистом меня ни разу не посещала. Были мечты о том, чтобы стать космонавтом или врачом, но это же не серьезно, сами понимаете. Я пошел сдавать экзамены на факультет физического воспитания: у меня был первый разряд по баскетболу, и я был кандидатом в мастера спорта по дзюдо. Но на первом же экзамене, на сочинении, завалился. Помнится, писал что-то о Советском Союзе.

А в это время моя мама в тайне от меня подала документы в Крымское культпросвет училище. Тогда при нем актеры довоенного периода задались целью возродить крымско-татарский театр. Они набирали абитуриентов, для того чтобы потом создать на базе крымского культпросвет училища актерскую труппу. И я решил, что раз уж мама документы подала, то почему бы и не попробовать? При поступлении было одно особое условие, чтобы мы могли прочесть как минимум одно стихотворение или спеть песню на родном, крымско-татарском языке. К моему большому удивлению я поступил, и это повернуло мою жизнь в совершенно другом направлении.

Становление. Встреча с профессией.

В начале своего актерского пути я попал к Антонине Ивановне Жуковой. Она была художественным руководителем нашего курса. Занимались мы по программе Днепропетровского театрального училища, потому что в Крыму не было ни специализированного актерского института, ни факультета. Жукова была в числе основателей днепропетровского ТЮЗа. Это был первый человек, благодаря которому я полюбил свою профессию, она очень много сделала, чтобы мы поверили в себя. Под ее руководство за три года мы переиграли столько драматургического материала, что дай бог потом артисту в своей последующей творческой жизни столько сыграть.

После первого годового отчета нашей учебы, мы показывали отрывочки из советской драматургии — у нас всегда были полные залы. А в театральных институтах самая требовательная, но и самая чуткая публика, потому что почти вся состоит из коллег.

«За мной водится комплекс отличника. Ужасно не люблю не сделать чего-нибудь на пятерку»

Путь режиссера. Учитель.

В Киев я отправился еще с четырьмя актерами нашего театра ― поступать на режиссуру. И здесь я встретил еще одного своего Учителя. Мы поступили к Григорию Кононенко на отделение режиссуры и проучились у него пять лет. Замечательный был человек, профессионал высокого уровня. Большую часть того, что было вынесено из учебы, мы приобрели не в классах, а в разговорах между тем, как мы вмести строгали очередную декорацию для своих студенческих постановок. Кононенко нам помогал в своей маленькой мастерской в подвале института Карпенка-Карого. Он тогда вел параллельно венгерский актерский курс — так что мы друг на друге ставили первые опыты. Наши друзья венгры нас пробовали на зуб, как будущих режиссеров, а мы, в свою очередь, ставили на них свои творческие экзерсисы.

Первые награды. Моя актерская наглость.

С третьего курса началась практика — и я снова вернулся в Крым. Владимир Андреевич Аносов, режиссер-постановщик русского академического театра в Симферополе, как раз приступил к постановке «Макбета» в нашем театре. Меня это жутко заинтересовало как актера. Я так захотел участвовать, что напросился на пробу. Напросился я на Макбета — такова была моя актерская наглость. Показал Аносову монолог с кинжалом, он помолчал пять минут и сказал: «Ты будешь играть. Будешь играть Макбета и будешь моим ассистентом в этом спектакле». Радости моей не было предела. Эта встреча тоже была знаковой в моей жизни.

Спектакль мы играли на двух языках: на крымско-татарском и на русском. И так получилось, что в русском варианте я играл Макбета, а в крымско-татарском — Макдуфа. Мы менялись с моим товарищем и коллегой по театру Мустафой Куртмулаевым. За роль Макбета я стал лауреатом государственной премии Крыма и заслуженным артистом Крыма. Этот спектакль получился настолько удачным, что мы с ним объездили очень много фестивалей, добрались аж до знаменитого Эдинбургского театрального фестиваля. Собственно говоря, наш театр и стал известен этим спектаклем.

Ахтем теплый и вежливый в обходжении, возле него ощущаешь дымку сиреневого спокойства

Макбет. Власть и секс.

В основу спектакля было заложено первобытные, животные чувства власти и секса. Секс присутствовал не столько в сценах, сколько в атмосфере постановки. Это чувствовалось во всем. Ведьмы — три инфернальные девицы, молодые с хорошими фигурами. Непонятно, чем больше они заворожили Макбета и Банко, своими предсказаниями, или тем, какие они. По форме спектакль был достаточно сдержан, но второй план был откровенно сексуален. Сценография тоже была решена в этом ключе. У нас центральной деталью было бревно, оно же таран, подвешенный на четырех цепях, костюмы стилизированы под шкуры первобытных людей. Это был очень жесткий, целостный и по-хорошему агрессивный спектакль. Несмотря на то, что сквозной темой была жажда власти, всепоглощающее чувство собственного превосходства и разрушения человека как личности, спектакль получился жизнеутверждающим.

Киев. «Левый берег».

Осенью 2004 года было 60-летие союза театральных деятелей Украины, и наш театр в числе многих других приехал на празднование. Мы привезли спектакль «Кармен», где я играл Хосе, в постановке Владимира Аносова. Происходило это на сцене Молодого театра, и на показе присутствовал режиссер-постановщик театра на Левом берегу Алексей Лисовец. Посмотрев «Кармен», он попросил меня выйти на него. Я ему позвонил, и мы встретились. Лисовец рассказал мне, что планирует поставить «Ромео и Джульетту». И к моему большому удивлению начал подробно рассказывать, как он хочет решить Ромео, а как Джульетту. Я не понимал, при чем тут я, ведь был уверен, что я ― Тибальт. На тот момент мне было уже 32 года, какой же я Ромео? А он меня огорошил, Ромео, говорит.

В то время я уже работал на «Про-ТВ» вторым режиссером. Решили, что я отработаю там, а потом мы плотнее поговорим о постановке. Так я и попал в театр на Левом Берегу. Это была еще одна замечательная встреча, с замечательным, требовательным режиссером, с Алексеем Лисовцом. Вышел спектакль — и мы забрали четыре Киевских пекторалей: лучший спектакль, лучшая мужская роль, лучший дебют — Оля Лукьяненко в роли Джульетты (она тогда еще была студенткой) и лучшая режиссура.

«Я был уверен, что Лисовец предложет мне роль Тибальта, потому что какой же я Ромео? Мне уже тогда было 32»

Ромео. Старший брат.

Первое то, что я долго не мог понять, так это как же мне себя вести-то. Если я Ромео старше, то, как мне быть с этой юной девочкой, чтобы это не выглядело как отношения старшего брата с младшей сестрой? Поэтому мне было тяжело. Не секрет, что коллектив театра на Левом берегу — это один из лучших коллективов в Украине. И актерская труппа и режиссеры, которые там ставят. Самое основное переживание было соответствовать планке, которую ставит режиссер, а Алексей Иванович как раз и отличается тем, что всегда ставит очень высокую и цель и планку в работе с актерами.

«Гамлетирующий Ромео».

Почти сразу же мы договорились, что это будет Ромео-Гамлет. Потому Лисовец и хотел, чтобы Ромео был не просто старше Джульетты, а был уже зрелым мужчиной. С этой же целью в спектакль вводится монолог из пьесы Шекспира «Мера за мерой». Ромео читает его, впервые появившись на сцене. Это монолог разочарованного герцога о том, что такое жизнь. И таким образом через него зритель видит отношение к жизни Ромео на тот момент: нет ничего ценного и собственно жить не зачем. Такая интересна задача: Ромео еще и Гамлет. «Гамлетирующий Ромео» — так мы шутили. Я понимаю и поддерживаю такую форму взаимоотношений между режиссером и актером, когда они являются в какой-то мере соучастниками, то есть соавторами спектакля. Транспонирование Ромео в относительную нашу современность, в так званый итальянский неореализм 40–50-е годы ХХ ст. было концепцией режиссера. Мне в ней было очень комфортно, и сейчас я не представляю, как могло быть иначе.

Ромео-Гамлет — одно из самых удачнех соединений в мущине, такой сводит с ума всем своим етсеством

Насколько роль Ромео соответствует вашей личности?

В каждой роли, которую играет артист, так или иначе, проявляются некоторые его личные черты. Какие именно мои черты проявились в Ромео — я не знаю, но были эпизоды, в которых нужно было с собой побороться. Ты бы так не поступил — а он поступает…

Что за сцены?

Не скажу. Просто очень хотелось не подвести Лисовца и коллег, многих из которых я знал еще по институту, а на кого-то я специально приходил посмотреть на Левый берег. И внутренние сомнения, а туда ли я попал, а на месте ли я, плюс поставленные передо мной задачи — все это было сложно. Но я благодарен режиссеру и ребятам, с которыми имел и имею честь работать в этом театре.

С какими персонажами вам не удалось сжиться?

Если быть совсем откровенным, то я понял, что я ничего не понял в спектакле «Голубчики мои» на Левом Берегу. К сожалению, я не нашелся ни в этой постановке, ни в роли Раскольникова. Я даже не нашел минимальной точки опоры в построении роли. Но больше не ищу. В связи с моим огромным желанием снимать кино, я играю только в одном спектакле в театре драмы и комедии на Левом берегу, только в «Ромео и Джульетте».

Идеальный актер. Видеть, слышать и отзываться.

Я не беру на себя смелость выводить формулу идеального актера, но мне лично комфортно и интересно находиться на сцене с человеком, который видит, слышит, слушает и отзывается. Вот знаете, иногда бывает такое ощущение, что рождается нечто, и мы живем единой командой на сцене. Это трудно описать словами, но при удачно складывающихся обстоятельствах все дышит в унисон.

Тотальная загруженность. Мысли о страшном.

Я очень боюсь ничего не делать, поэтому я играю в Театре на Левом берегу, в театре Леси Украинки, снимаю и снимаюсь в кино. Знаменитый театральный режиссер Акимов как-то сказал, что у творческого человека есть два состояния: либо абсолютной никому ненужности, либо тотальной загруженности. Для артиста лучше второе. Вот я и боюсь остановиться. Хочу узнавать новые работы, открывать новые роли, новые неизвестные мне микромиры какого-то нового автора или режиссера. Когда я смотрю хороший спектакль или фильм, во мне появляется желание снимать, ставить. Я выхожу из кино или из театра с ощущением радости.

Молчание. Молчать.

Теперь я в Крыму иногда только отдыхаю. Редко выходит посидеть в тишине на берегу моря денек, другой. И в такие моменты хочется быть одному, или с кем-то, кто умеет молчать. Я уж молчать умею — это я про себя знаю.

молчать

Впервые текст был опубликован в журнале «Личности Украины»