Город штампов Дмитрия Богомазова25 декабря 2014

 

Текст Елены Мигашко

Фото Валерии Ландар


В Киевском Театре на Липках премьера: Дмитрий Богомазов поставил «Наш городок» Торнтона Уайлдера. Пьесу американского автора сложно испортить постановкой. Кажется, драматург сделал все для того, чтобы облегчить и упростить жизнь  режиссеру: задал параметры актерской игры (действие с «невидимыми» предметами), ввел рассказчика, указал на абстрактную природу декораций. От режиссера требуется всего лишь собрать талантливый актерский состав, и позволить им играть, жить и чувствовать на сцене. Зрительский успех постановке обеспечен.

История Уайлдера редко оставляет зрителя равнодушным. «Наш городок» написан с потрясающей любовью к человеку – маленькому, неприметному, готовящему завтраки изо дня в день, но живому и потому прекрасному. Героиня пьесы, обыкновенная девчушка из городка Гроверс-Корнерс, совершает мистическое путешествие: после смерти ей дозволено выбрать один, самый обыкновенный день своей жизни, чтобы прожить его вновь. Прожить и прочувствовать настоящую прелесть домашних шорохов и запахов, ощутить вкус свежеприготовленного бекона, услышать щебечущий голос матери, привычные слова отца, всегда об одном и том же. Уайлдер, как никто другой, умеет возвращать вкус к жизни, погружая человека в быт. Каждодневные привычные разговоры, утренние сборы и поздние ужины вдруг превращаются в настоящее чудо – чудо жизни. 

Пьеса-путешествие наглядно демонстрирует зрителю одну печальную истину: мы не в состоянии почувствовать, как красочны и полны мгновения нашей жизни, пока живем. На протяжении всей пьесы герои обеих семейств (Уэббы и Гиббсы) существуют просто, незамысловато: ссорятся и влюбляются, расстаются и выходят замуж, словом, совершают все то, что совершает практически каждый из нас. Но именно эти чувства, хорошо известные всякому, заставляют читателя ощущать уайлдеровскую «истину» собственной кожей.

В постановке Дмитрий Богомазов выбирает привычный для себя путь. Он отказывается от сентиментальности и трогательности, из которых соткана уайлдеровская история, и решает «Наш городок» как гротескную комедию, до предела эстетскую. Режиссер превращает живых жителей Гроверс-Конверса в настоящих мимов, заведенных кукол, сошедших с экземпляра старой пожелтевшей открытки. Зрителей, уже знакомых со спектаклями Богомазова, тут же посетит чувство дежавю: те же лица, вымазанные белилами, та же условность и красочность, тот же принцип построения действия, природа юмора. Колоссальная концентрация «богомазовщины» на один квадратный метр сцены.

Трогательная Эмили Уэбб (Екатерина Савенкова) оказывается забавной куклой с дурацким хвостом. Она шепелявит, ее манера поведения и походка карикатурны. Лучшим другом миссис Уэбб (Инна Беликова) становится ее условная сигарета. Сам Помощник режиссера, рассказчик (Юрий Родионов) ведет действие сухо и беспристрастно. В своем черном котелке, с тросточкой, он похож на героя фильмов 20-х. Что уж говорить про Миссис Сомс (Марина Андрощук), забавно дергающейся на пениях Саймона Стимса (Юрий Якуш), и вызвавшей у зрителей, пожалуй, наиболее громкий смех.

Герои Богомазова действительно красочны и смешны. Они взаимодействуют с помощником режиссера, заигрывают с живыми музыкантами на сцене (Алексей Петрожицкий, Евгений Бондарский). Вот только за яркостью отдельных сцен теряется что-то важное. Абстрактная сценография Петра Богомазова, «вкусные» фигуры персонажей, музыкальное сопровождение и актерская «пантомима» оказываются как бы средством для замыливания глаз. Богомазов лишает историю главного – жизни, которая оказывается такой же припудренной, выбеленной, как и лица его героев. Он не дает актерам возможности сыграть простые человеческие чувства, без всякого гротеска и театрализации. И даже финальное «превращение» Эмили Гиббс не помогает режиссеру. Как следствие – «путешествие» не удается. Своей условностью и символичностью режиссер «снимает» центральный конфликт, уничтожает основную идею. Сюжет остается «разукрашенным», но пустым. Мы не способны проникнуться красотой и полнозвучием самых привычных житейских сцен, если эти сцены с подлинностью и искренностью не отыграны в спектакле.

В конечном итоге, некогда живые и оригинальные приемы Богомазова сыграли с ним злую шутку: режиссер бережно удаляет из истории Уайлдера искренность и простоту, раскрывающую всю прелесть и неповторимость нашей повседневности.     


Другие статьи из этого раздела
  • Золотий вішак: хореографія

    В Totem Dance School показали прем'єру Ярослава Кайнара на актуальну тему
  • Неправдоподобие будущего

    После «Трансформеров», «Матрицы», 3-D технологий наблюдать за маломасштабным действием, где бегает несколько роботов-ходулистов и люди в костюмах из папье-маше не очень интересно. Ты ждешь от уличного представления чуда,  — а чуда не происходит. Вероятно, реальность будущего тяжело и дорого создать средствами уличного зрелищного театра. Ведь, по большому счету-то, должны летать машины над головами, вестись перестрелки лазерным оружием, а мега-мозг должен парить над площадью, нависая над нею своими липкими щупальцами.
  • Антигона. Последняя жертва богов

    Премьера спектакля «Взамен рожденная» в театре Дмитрия Богомазова «Вільна сцена» (по мотивам «Антигоны») задумывалась как моноспектакль для актрисы театра Катерины Качан. Однако в режиссуре Ларисы Венедиктовой постановка выросла в некий метажанр, соединивший текстовый театр с техниками современного актуального танца. В результате получилось привычное для европейских платформ (в особенности — фестивальных) представление-перформанс. Театр, который предлагает Лариса Венедиктова (и этого направления придерживается вся команда «Вільной сцены»)  — это театр с вопросом «как играем?»
  • Київська Пектораль 2007

    27 березня у Міжнародний день театру вшістнадцяте вручили премію «Київська Пектораль» — статуетки пекторальних півмісяців і п’ять тисяч гривень на лауреата. Стосовно об’єктивності цьогорічної Премії сумніватися важко: 18 діючих театральних критиків видивлялися з маси київських прем’єр 2007-го року адекватних номінантів і чітко фіксували свої враження. Те, що остаточне рішення приймали не вони, а оргкомітет у складі чотирьох осіб, на результати суттєво не вплинуло, а ось останні суперечки між експетрами та організаторами матимуть продовження в переорганізації роботи експертного комітету. До того ж фінішував цьогорічний комітет без трьох експертів: В. Заболотня, А. Липківська та Котеленець на останньому етапі голосувань участі не брали.
  • Кропивницкий хайпанул

    Чотири театрознавчі замальовки з нового національного фестивалю

Нафаня

Досье

Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед

Пока еще

Не написал ни одного критического материала

Уже

Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)

Терялся в подземке Москвы

Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами

Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах

Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)

Однажды

Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву

В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»

Стал киевским буддистом

Из одного редакционного диалога

Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке

W00t?