Рисовать на песке07 декабря 2011

Текст Марыси Никитюк

Фото Генадия


Открытые актерские показы «Нервы» в театре «ДАХ» 2 декабря

В Киеве мало театрального разнообразия, воображения и фантазии, несмотря на то, что потенциально существует множество форм: актерские этюды и акции, перформансы, хореографические и пластические эксперименты и т.д.

Собственно, первоначально репертуарный государственный театр был создан именно для того, чтобы артисты занимались творческим поиском. А вместо этого время, заложенное на эксперимент, отдавалось сначала в руки лени, а затем опасному для художника чувству успокоения, защищенности и сытости. Впоследствии, когда репертуарные государственные театры стали плохо финансироваться, время для творчества стало использоваться артистами как возможность заработать денег в сериалах. Жадность и лень, отсутствие смелости и неспособность пожертвовать хоть чем-нибудь ради идеи — вот, в принципе, основные проблемы украинского театра. В репертуары попадают курейчики, крымовы, ставят яремчуки и криворученки, «Свадьбу Фигаро» играют так, будто никто до этого о Фигаро не слыхивал — сюжет да яркие тряпки. Обидно, что на территории безграничной свободы люди чертят вокруг себя меловый круг, полагая, что это тесное пространство — весь художественный мир. Очень хочется понять, кому надо поднять веки, чтобы сказать: давайте разнообразим, давайте сделаем в театре нечто небывалое. Неужели никто не соскучился по тому, чтобы после представления ломать голову над тем, как это сделано, как это сыграно?..

В пример остальным театр «ДАХ» показал в пятницу открытый смотр актерских работ под названием «Нервы» — НЕРежисерські Вистави (украинский). Концепция «Нервов» заключается в том, что это работы актеров, их свободный полет, не всегда удачный, но всегда полет. Это демонстрация того, что театр может быть и должен быть разным. Не известно, будут ли повторены эти этюдные произведения еще раз, и будет ли продолжаться открытая работа артистов «ДАХа», но именно эта сиюминутность, непосредственность, непретенциозность действия, и харизма артистов создали территорию свободы, привнеся в театральную обыденность Киева свежий ветерок. Это как рисунок на песке, который никогда не повторится.

Актерами театра были продемонстрированы в один вечер разные сценические жанры, от философского театра к театру абсурда и пантомиме. За литературную основу были взяты тексты Макса Фриша, Томаса Манна, Джона Фаулза, Германа Гессе, Клима, Чарльза Буковски и пр.

Начала вечер жестковатая актриса Zо, харизма которой неоднозначна. Она пила вино и отрывисто рассказывала о жизни, о мужчинах и женщинах, о равнодушии современного человека, о безличии, о мертвой земле, о желании уехать и покинуть мертвую землю и жить там где, она еще жива. О пророках. О философии музыки. В общем, все темы в той или иной мере, соотносились с украинской действительностью. Внимание публики к этому этюду доказывает, что обществу нужен глубокий умный текст, наполненный смыслами.

Актриса Zо начала «Нервы» Актриса Zо начала «Нервы»

Второй этюд Максима Демского сопровождался видеопроекцией его собственной комнаты, куда периодически захаживал его отец — приносил Максиму чай. А Максим рассказывал в духе лучших времен Евгения Гришковца, возможно, не так остроумно, но очень искренне. Он вспоминал себя маленького, говорил, что опаздывает на работу, ненавидя один и тот же маршрут и один и тот же на всю жизнь трамвай, о лавочке, на которой он проводил время с пацанами и о том, как попал в театр к Владу Троицкому. Такого простого рассказа в нашем театре часто не хватает, потому что очень многим из нас не хватает искренности, простоты и человечности.

Максим Демский и его новая искренность в миниатюре «Лавочка» Максим Демский и его новая искренность в миниатюре «Лавочка»

Во втором отделении «Нервов» был театр абсурда и парадокса. Актриса Анна Никитина пела романсы и очень хорошо исполняла текст из пьесы Клима «Кабаре „Бухенвальд». Ее героиня — актриса, певица и женщина „на продажу, она переодевается в полумраке, потому что в мире «Кабаре Бухенвальд» догорает последняя свеча. Догорит и все — допоет усталая женщина. Никитиной удалось передать утомленность, приятие, мудрость и трагичность женщины.

Ярошенко Дима рассказал несколько абзацев из романа Макса Фриша «Назову себя Гантенбайн», а разыграл целую историю, смысл которой конечно останется для каждого — своим. Сначала была красная ширма на сцене, а из-под нее игриво торчали босые ноги, а потом ширма поднялась, открыв… повешенного. Ярошенко долго ходил по сцене, вызывая каждым своим движением вспышки смеха, — и был похож на ребенка в теле взрослого мужчины. Он все время ходил-оглядывался с набитым ртом, выплевывал в аквариум белую крысу, и в этом было нечто борхесовское, равно, как и в зеркальном двойнике, и в повешенном, и в стульчиках…

Ярошенко Дима в «Назову себя Гантенбайн» Макса Фриша Ярошенко Дима в «Назову себя Гантенбайн» Макса Фриша

В последней части был самый непосредственный и искрометный, самый простой и сложный одновременно писатель ХХ века — Чарльз Буковски. Он нетрезвой походкой подходил к некой даме, флиртовал с ней и пытался пробиться сквозь ее экзистенциальный страх своей жизнеутверждающей философией — жить и наслаждаться моментом. Чудесный, падший, веселый и остроумный Буковски в исполнении Виктора Охонько показывал то, что все мы живем в аду, но пытался этот ад скрасить женщиной и горячей выпивкой: «Когда случается плохое, пьешь в попытках забыть; когда случается хорошее, пьешь, чтобы отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь, чтобы что-нибудь случилось».

Виктор Охонько — Чарльз Буковски, Татьяна Гаврылюк — его подруга и леди Смерть Виктор Охонько — Чарльз Буковски, Татьяна Гаврылюк — его подруга и леди Смерть


Другие статьи из этого раздела
  • Смысловой голод в  «Голоде Кнута Гамсуна»

    «Голод Кнута Гамсуна» создан по мотивам двух произведений писателя — «Голод» и  «По заросшим тропам». В первом — автор рассказывает, как некогда бродил полуголодный по улицам Христиании в поисках журналистского заработка, во втором — описывает свой послевоенный период жизни. Дабы оправдать тот факт, что Гамсун идейно поддерживал фашистскую Германию, его соотечественники пытались доказать ценной унизительных допросов, что старый писатель — безумен.
  • Доктор Франкенштейн

    Джонни Ли Миллер и Бенедикт Камбербэтч в известной британской постановке
  • Особам до 18 вхід заборонено. Альтернативний польський театр SUKA OFF

    Театр Suka OFF є скандальною польською групою, їх творчість балансує на межі «звичайного вибрику молодих перформерів, які „роблять собі ім’я“ і „бажанні щось донести за допомогою брутальної девіантної естетики“. Цей театр не має стаціонарного майданчика, знаходиться в площині авангарду і виходить за межі мистецтва, стимулюючи його подальший розвиток.
  • Собор, музика та білий рояль

    Концертне виконання мюзиклу Notre Dame de Paris від майстерні Данко Йорданова в Києві

Нафаня

Досье

Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед

Пока еще

Не написал ни одного критического материала

Уже

Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)

Терялся в подземке Москвы

Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами

Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах

Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)

Однажды

Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву

В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»

Стал киевским буддистом

Из одного редакционного диалога

Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке

W00t?