Черновые, секретные эскизы^{20 октября 2008}

Первая редакция спектакля

Текст Марыси Никитюк

Фото Андрея Божка

Интересно, а вдруг Андрей Жолдак подшутил над журналистами и показал им совсем не тот Спектакль. Тогда после 26 октября многим может стать стыдно. Только не нам, потому как мы такое озорство допустили, нам такое озорство даже по душе.

26–30 октября в галереи Лавра состоится премьера постановки «Войцек» в «перекройке» Андрея Жолдака в рамках дней Немецкой культуры в Украине.

О том, что в «Войцеке» Жолдака, собственно нет Войцека, даже как-то неприлично говорить, режиссер давно всех приучил, что это ханжество — видеть, и, не дай бог, искать в его работах еще кого-то кроме него самого. Последняя его премьера, вызвавшая в Москве недоумение, а, не как заявляет режиссер, «скандал — Москва. Психо», основана на мифе о Медее и фильмах Хичкока. Жолдак работает в классической системе современного европейского театра: много образов, много техники, много себя, мало актеров, ну и любое произведение — как всего лишь отправная точка к тому, чтобы подумать.

Сейчас, в связи с немецким заказом, Жолдак оказался на территории Черкасского национального театра им. Шевченко. Там он готовил премьеру по пьесе немца Георга Бюхнера «Войцек», спонсируемую немцами, и спектакль о голодоморе по «Желтому князю» Барки — «Ленин Love. Сталин Love». А поскольку худрук черкасского театра недавно умер, и театр будто бы бесхозен, то возникает вопрос: повторится ли Харьковская история в Черкассах, оставят ли мастера там создавать свои спектакли? Хотя, конечно, Черкассы — это не Харьков, здесь Жолдака точно не поймут.

Андрей Жолдак водит по «телу» спектакля журналистов, рассказывая, что где будет

Но как бы ни был востребован Жолдак заграницей, что иногда кажется просто следствием пиара, ему тоже нужен грунт. И даже не для того, чтобы с комфортом ставить, а чтобы чувствовать ответственность, без которой его постановки все больше отрываются от понятного мира образов, перерастая в «Планету Жолдака», и есть опасность, что вскоре у его спектаклей останется один зритель — он сам.

«Войцек», возможно, эту мысль только подчеркнет, во всяком случае, не опровергнет. Но сначала вступительная новелла о Черкассах:

Вступительная новелла о Черкассах:

Андрей как грамотный европейский режиссер организовал для своего нового детища пресс-показ, а поскольку жизнь на нашем Марсе есть только в Киеве, то был организован пресс-тур для киевских журналистов в Черкассы. Я оказалась в полной географической фрустрации: в моем представлении Черкассы-Чернигов-Черновцы шли через дефис. Говорят, что в этом городе, в Черкассах, ничего, кроме хорошего, театра и нет больше, и перспектив, кроме него, тоже нет.

Черкасский актер Сергей Бобров в роли Войцека. Вера Климковецкая в роли Марии. Вера — студентка Театрального института им. Карпенка-Карого, у Жолдака играет с 16 лет

Перед началом собственно «Войцека» журналистам показали совершенно другой спектакль — будто в «Музее» постановки Жолдак, выступая гидом, ярко подсвеченный вспышками фотоаппаратов, рассказывал толпе прессовиков, что вот через эту черную комнату зритель будет заходить, но сначала ее пробьют молотом, и будут лететь куски кирпича — «бум» — будет красиво. В комнате Андрей попросил обратить внимание на нож за стеклом, которым Войцек убьет любимую, на веник, которым подметет осколки, на голову вепря, в глазах которого — камеры: нас снимают и транслируют на сцену. Потом всех попросили посмотреть на мальчика в ослиных ушах (это так Андрей передал привет своему «Ивану Денисовичу», там у него все, правда, в заячьих были, но ассоциации четкие). Вообще у «Войцека» с «Одним днем Ивана Денисовича» очень много общего, только если второй еще был выдержан в рамках здравого смысла, то первый его явно утратил. Кроме ушей, также схема постановки: первый акт хоть как-то держащийся исходника или мыслей на его тему, второй — вольное фантазирование, жолдаковская рефлексия на собственные мысли, сгенерированные в первом акте.

Войцек в ослиных ушах и Капитан в стеклянном боксе

В общем, Андрей Жолдак показал журналистам черновые секретные эскизы, нас якобы впустили в лабораторию мастера, где видео на больших экранах сверху не было демонтировано, и режиссер увлеченно повторял «а здесь должны быть звезды». Перед показом Жолдак всех предупредил — это первый прогон, много чего будет не так.

Много чего будет не так:

Первый акт хоть и весьма болезненный для обывателя, но интересен такой штукой как переосмысление.

Декорация сделана по образу космического шатла. Мария и ее ушастый сын заворожено смотрят на звезды в иллюминаторы

Франц Войцек по пьесе Георга Бюхнера — самый последний, но очень искренний человек, шизофреничный и добрый. Смысл произведения заключается в том, что такие люди тоже заслуживают жизни (кстати, о пьесе «Войцек» упоминалось в материале о корейской постановке «Садори», прочесть пьесу можно у нас на Портале, и даже нужно, потому как при просмотре нового «Войцека» знание оригинала просто необходимо).

Самый красивый мент:

Очень сложная сценография, использованы медиа, онлайн-трансляции, которые показывались на трех экранах над сценой. На сцене несколько прозрачных боксов, в которых проделаны окна-иллюминаторы, где виднеются звезды и галактики.

Жолдак наделил Войцека всеми архетипами украинского народа. Глупый осел Войцек в ушах, его сын — тоже в ушах, жена Мария — не в ушах, но тоже глупа, как и они, покрикивает свое радушное «Иа». Первый акт — красивый грубый очерк на тему «Украина сегодня». В боксах висят портреты Ющенко и Тимошенко (в «Москве. Психо» висел портрет Медведева), на сцене происходят много параллельных действий.

Податливая Баба-Украина в окружении «голодных» стран-соседей

В одном из боксов появляется продажная женщина под флагом Украины, разгуливающая между мужиками из ЕС и России. Помните, эти милые заявление украинских активисток «украинки не для секстуризма», глупости конечно, полмира боится наших выкрашенных в блонд проституток. Это контекст страны, а через несколько минут появятся отвратительные менты, которые станут бить парня, пока развеселая актриса, размахивая украинским флагом, прыгает под Верку Сердючку: «Гоп. гоп. Гоп. читайгоп». Между этими двумя действиями вся пошлость Украины, которую Жолдак не прощает, хотя, увлекшись своими ассоциациями, зря растягивает вкусный образ во времени и смакует его в излишних деталях: и менты разделись до трусов, и нацеловались, и человека убили, и овцу трахнули… В общем автор вошел во вкус, ощутил азарт.

Говорят, в черкасском театре живет две настоящие овцы, и на зрителя бесчинства будут совершать именно с ними.

Космос навсегда:

Создав острый, публицистический первый акт, Жолдак бросил это, и во втором акте пошел ставить другой спектакль, о невероятной любви и вселенском одиночестве.

Космос Love. На фоне обнимающегося Войцека и Марии валяются мертвые роботы

Социалке первого акта буквально противопоставляется выход в космос: оказывается, Войцек, его жена Мария и их ребенок — единственные люди на борту корабля и с ними семь роботов — они в космосе. Катастрофичная какофония: Войцек бьется с помощью пульта с тамбормажором, с которым ему изменила Мария, в соседнем боксе бьются в режиме плейстейшн роботы, считывая команды реальных противников. Но когда робот-дворецкий, как упырь, выпивает кровь других роботов, удивлению приходит конец, потому что после этого развеселого эпизода, который в театре и представить-то нельзя было, все становится скучно. Вся эта космическая тема заканчивается тем, что ушастый мальчик, сын Войцека и Марии, остается во всей вселенной один и грустно смотрит в иллюминатор.

Вот оно вселенское одиночество — когда ты один в шатле с кучей мертвых роботов плывешь неведомо куда в неизведанных пучинах Космоса

***

Кажется, Жолдак слишком увлекся собственным воображением, ему гораздо интереснее, а, может быть, проще ПОКАЗЫВАТЬ, а не ГОВОРИТЬ, ОШЕЛОМЛЯТЬ, а не РАЗМЫШЛЯТЬ.

Конечно, я видела только первый прогон, и до 26-го все еще может измениться. Об этом мы обязательно узнаем и напишем. Все-таки Жолдак — это явление. Недавно сказала: «Он уже вписал себя в историю украинского театра, даже если и какашки будет ставить, все равно не вычеркнут», а потом вспомнила, что уже ставил. Следовательно, понятно, почему теперь захотелось неба, звезд и галактик. Больше. Выше. Как всегда.

Общий вид декорации

Менты на бис