Мастерство на подушечках пальцев*15 апреля 2008
беседовал Сергей Васильев
Андрей Жолдак, потеряв три года назад пост руководителя Харьковского театра имени Тараса Шевченко, по сути, превратился в режиссера-гастролера. За последний год он поставил «Жизнь с идиотом» в Сибиу (спектакль номинирован на высшую театральную награду Румынии в категориях «Лучшая постановка года» и «Лучшая режиссура») и «Кармен. Исход» в Москве, готовит для Берлинского фестиваля «Сексус» Генри Миллера, собирается репетировать в захаровском «Ленкоме»«Андромаху». Его спектакли приглашают на престижные фестивали, он номинирован на премию «Театр Европы», второй год подряд включается в список тысячи самых влиятельных личностей (ха-ха!) России. Но самый известный в мире украинский режиссер мечтает ставить дома.
А. Ж.: Естественно, я хочу ставить и в Киеве. Хотя бы раз в год, раз в два года. Это ненормально, что с 2000 года, после «Идиота» в Театре на Подоле, я здесь не работал. А в Украине последний мой проект был в 2005-м — «Ромео и Джульетта». Конечно, Украину трясет, как какой-то агрегат, а политическая нестабильность, что бы там ни говорили, искусству не способствует. Сравни Россию сегодня и пять лет назад. Сегодня в Москве много вменяемых людей, дающих деньги на кино, на театр, на современную живопись. На этом фоне мы выглядим просто безобразно. Ну, ладно, были бы мы совсем маленькая страна, как Болгария. Но мы страна с такими огромными ресурсами и территориями — и так мелко мыслящая. Такое впечатление, что здесь работает только одна половина полушария мозга, которая связана с функциями глотания, поедания, жевания, захвата, а часть мозга, которая отвечает за утонченность, в Украине атрофирована. И об этом надо говорить, спокойно объясняя, что таланты не часто рождаются, поэтому, если талант появляется, надо стараться его как-то поддерживать. Я не хочу повторяться со своей занудной мелодией, но мне кажется, что страну узнают и отличают по ее культурному продукту. Фильм, спектакль, книга, фестиваль — это конкретная, зримая, осязаемая вещь. Сравнивая Киев с другими столицами, где я работаю или просто бываю, могу констатировать, что наша проблема состоит именно в отсутствии качественного и, что важно, своеобычного продукта.
С. В.: В Харькове тебе удалось создать такие спектакли.
А.Ж. Да, это был для меня божественный период. Я овладел там такими формальными задачами, столько постиг в сути взаимоотношений сценического времени и пространства, человека-марионетки и актера, что сегодня у меня мастерство как бы сконцентрировано в подушечках пальцев. После Харькова моя рука будто бы сама непринужденно рисует. Я могу самые простые вещи делать, как гамму играть. Мне кажется, что я могу сегодня взять хороших актеров, посадить их за стол, поставить перед ними бутылку вина, проделать дырочку для зрителей в четвертой стене — и пусть они наблюдают, как пьют вино и о чем-то беседуют грустные люди, как два писателя или философа. Разломили кусок хлеба, налили в стаканы вина — и пошли говорить. О мире, о себе, о женщине, о смысле жизни. В моей теории «Как убить плохого артиста» есть пункт, который называется «Эхо». Или records, «запись». Условно говоря, надо понять: все, что мы произносим или о чем думаем, где-то записывается. Наша жизнь у Бога на ладони. И если постоянно ощущаешь этот зонд, который в нас проникает, нас сканирует, снимает с нас информацию, влезая в самую нашу суть, то тогда, конечно, начинаешь и существовать как-то по-другому. Я сегодня очень оптимистически настроен. Нет внутренних угрызений и обид. У меня много идей. И я очень хочу работать. Буду ли ставить в Киеве? Скрестим пальцы, чтобы не сглазить, но, кажется, это может случиться. Ко «Дням немецкой культуры в Украине» мне заказали постановку «Войцека». Художник, композитор, литературный редактор — из Германии. Актеры — наши. Премьера — в октябре. В одном из павильонов киностудии имени Довженко. Ну, тут уж я, конечно, оторвусь.
*Впервые опубликовано в журнале культурного сопротивления «ШО» № 4 (30), март 2008
