Тайны Андрея Тарковского28 декабря 2011

Кирилл Караченцев

29 декабря 2011 года исполнилось двадцать пять лет со дня смерти великого режиссера Андрея Тарковского. Этим летом киевский кинотеатр «Жовтень» в честь годовщины демонстрировал ленту «Ностальгия», кинофестиваль «Молодость» почтил режиссера симфоническим концертом и фильмом «Жертвоприношение».



«Если Библия — книга книг, то „Андрей Рублев» — фильм фильмов — столь громкой, но вполне оправданной характеристикой отозвалось каннское жюри 1969 года на картину Андрея Тарковского, участвующую во внеконкурсной программе кинофестиваля. Его имя вписано в ряд таких уникальных режиссеров как Эйзенштейн и Пазолини, его фильмы считаются классикой авторского кинематографа, его киноязык — целая веха в теории киноискусства.

Польский режиссер и близкий друг Тарковского Кшиштоф Занусси в своих воспоминаниях писал: «Кинотеатры неустанно возвращаются к его фильмам, и кто-то непременно открывает их для себя, и для очередных зрителей они становятся ступенью посвящения в тайны бытия».

Он вступил в кино как «власть имеющий»: его дебютный полнометражный фильм «Иваново детство» принес «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля (вторая почетная международная премия, присужденная советскому кинематографу после калатозовских «Журавлей»). Фильм вызвал дискуссии итальянских и советских кинокритиков, и обрел в Европе своего горячего поклонника — Жана-Поля Сартра, посмотревшего фильм на закрытом показе в Москве.

Картины Тарковского — это не столько «кинематограф мысли», сколько «кинематограф души». «Заставлять додумываться — общий признак современного кинематографа» — говорил главный учитель Тарковского Михаил Ромм. В «Ивановом детстве» еще не вполне сформирован, но уже узнаваем стиль Тарковского: меланхолия, философская глубина, поэтическое отношение к пространству и времени. Его фильмы заставляют зрителя размышлять, а также самостоятельно «созидать» увиденное.

Сам Тарковский полагал, что «Искусство живет только потому, что мир плохо устроен. Если бы мир был прекрасен или гармоничен, никакого искусства не нужно было». Задача кинематографа и искусства в целом, по мнению режиссера, — духовно возвысить человека, дать ему возможность воспарить над самим собой. В этом он видел и смысл жизни, постоянно ускользающий, недоступный познанию, и открытый в поиске и страдании странствующей души. Он не просто снимал, он искал, и, обретая свой Смысл, перекладывал его на язык искусства. В какой-то мере Андрей Тарковский был рабом своего гения. Подобно Толстому и Достоевскому, он не принадлежал себе, будучи отдан человечеству, которому нес красоту и любовь.

Конечно, были и до него режиссеры, которые боролись с ярмарочной природой кинематографа, но ведь сущность гениального не в его новизне, а в его неповторимости. Тарковский восстал против материального кино — продукта эпохи, противопоставив ему дух. Его фильмы сложны, и с первого просмотра не всегда понятны, но в его киноязыке нет напускного, нет продуманных художественных загадок. «Простота без пестроты», как говорил один из его персонажей. В фильмах Тарковского — тайна, и это тайна существования человеческой души, неподвластной науке и истинно зримой в настоящем искусстве.

Однажды в Соединенных Штатах во время публичных дебатов перед показом «Ностальгии» американский зритель спросил Тарковского, что нужно делать, чтобы быть счастливым. Режиссер ответил: «Это не важно! Не стоит думать о счастье», и позже добавил, что человек должен, прежде всего, ответить себе: «Зачем я существую? Зачем я был призван к жизни? Каково мое место в космосе? Какая мне уготована роль? А когда человек найдет ответы на эти вопросы, то нужно смиренно выполнять свое предназначение. Счастье может быть дано, а может — и нет».


Другие статьи из этого раздела
  • Театр як соціальний проект

    Німецька театральна компанія «Ріміні Протокол» працює в жанрі документального театру, створюючи вистави на межі мистецтва і соціальних досліджень, інформування і рольових ігор. Колектив, заснований Даніелем Ветцелем, Штефаном Кегі та Хельгард Хауг, видозмінив сам підхід до створення театру: авторів, акторів та режисерів в ньому більше немає, сценою виступає дійсність, актори і публіка часто — одні й ті самі люди. Персонажі з підмостків сцени розповідають справжні історії, реальні події перетворюються на вистави
  • «Тиждень актуальної п’єси». Конкурс

    «Тиждень актуальної п’єси» оголошує про відкриття драматургічного конкурс для українських драматургів. Свої нові п’єси та короткі автобіографії можна присилати на адресу конкурсу ukrainplay@gmail.com до 1 жовтня 2011-го року. П’єси будуть розглянуті експертною колегією, до 5 жовтня буде сформовано список п’єс, які будуть рекомендовані молодим режисерам для підготовки читок. Фестиваль «Тиждень актуальної п’єси» проходитиме вдруге (проект стартував в травні 20011-го року під назвою «Тиждень української актуальної п’єси») з 22-го по 29 жовтня в театрах Києва.
  • Эдуард Митницкий: «…строить из последних сил, из последних надежд, из последней мечты»

    Эдуард Митницкий — не часть эпохи, а сама эпоха — советского и украинского театра. Он работает в театре более полувека, поставил огромное число спектаклей-событий в Киеве и за рубежом, был свидетелем легендарных спектаклей Товстоногова, Эфроса, Ефремова, Любимова. Он создал один из лучших театров Киева — Театр на левом берегу Днепра, художественным руководителем которого является сегодня. Последняя премьера Эдуарда Митницкого «Три сестры» вызвала много споров в театральной среде, став при этом ярким событием года.
  • Кінець удавання: мапи ідентичності українського (а)театру

    Огляд кількох вистав, що змінюють деяке розуміння можливостей театру
  • Танец Буто: твоя важность отменяется, или другая дорога на гору Фудзи

    Концептуально задачу Буто можно описать так — убрать свое «Я» из центра мира. Человек ведь воспринимает себя как центр миропорядка. В эпоху Возрождения была сформулирована идея о том, что человек — самоценен, а его жизнь — уникальна, и это легло в основу гуманизма. В Буто — все наоборот — человеческая жизнь не является ценностью, твоя важность отменяется. И все тренинги служат тому, чтобы ты принял это не умозрительно.

Нафаня

Досье

Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед

Пока еще

Не написал ни одного критического материала

Уже

Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)

Терялся в подземке Москвы

Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами

Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах

Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)

Однажды

Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву

В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»

Стал киевским буддистом

Из одного редакционного диалога

Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке

W00t?