Британская сцена: картина из осколков^{08 сентября 2008}

Критическая зарисовка

Автор Марыся Никитюк

Четко сказать, что популярно в Англии, сложно, но у британского театра есть одна яркая особенность — он логоцентричен. Здесь много говорят. В Роял Корт (Royal Court Theatre) так и сказали: «Могут десять минут только трепаться» — дает о себе знать непрерывающаяся со времен самого Шекспира драматургическая традиция.

Именно здесь, в Британии, в 50-х гг. ХХ века начала зарождаться радикальная пьеса с появлением «рассерженных молодых людей», которые в 50-х, начиная с Джона Осборна и его пьесы «Оглянись во гневе», эпатировали добропорядочного буржуазного британца и очень прямолинейно, даже порой схематически объясняли зрителю, насколько плохо быть как все и быть массой, и насколько трудно быть в этой массе личностью.

Самый яркий вызов обществу бросила Сара Кейн в конце ХХ-го века, основав так называемый «театр-вам-в-лицо» — крайне натуралистичное, грубое, жестокое, но и очень метафорическое, интеллектуальное театральное явление. Сейчас в Британии есть все: от физического театра, представляемого сотнями маленьких самостоятельных коллективчиков до помпезных коммерческих театров, которыми усеяна Лондонская Пикадилли, с мюзиклами безумной красоты.

«Лак для волос» перовначально является мюзиклом, самым популярным мюзиклом Британии и Америки по кассовым зборам

В прошлом году Лондон был признан театральной столицей мира, и вот в этой театральной столице, как и полагается, очень много театров — около четырехсот. И, как это часто бывает, только порядка четырех экспериментальных (к примеру, в России на триста классических театров приходится около четырех экспериментальных). В них не ставят дорогущие мюзиклы, детские спектакли и коммерческие комедии. Один из экспериментирующих — это уже упомянутый Роял Корт, отдающий предпочтение современным авторам. Роял Корт, имея программу поиска новых авторов, стремится разведать и захватить новые территории, новые темы, новые боли и проблемы.

Интересно, что на сцене Роял Корта ставили срвременного украинского драматурга Наталию Ворожбыт. Ее Роял Корт обнаружил в Москве и не замедлил перевести и поставить. Там прошли спектакли по произведениям звезд российской драматургии братьев Пресняковых и Василия Сигарева. Пьеса «Изображая жертву» Пресняковых (экранизированная Кириллом Серебриниковым) в 2003 году была представлена в копродукции «Роя Корта» и театра Told by idiot на Эдинбургском международном фестивале.

К британским драматургам принадлежит один из лучших писателей-сценаристов ирландец Мартин МакДонах, чьи пьесы очаровали сначала Британию, потом Америку, а затем и Россию. В Украине о МакДонахе должны были бы слышать, хотя бы потому, что он снял этой зимой и выпустил в прокат летом свою черную комедию-трагедию с участием голливудской звезды Колина Фарелла и Брендона Глисона «Залечь на дно в Брюге» (городишка в Бельгии).

С кино у МакДонаха первоначально не завязалось, и он стал писать радиопьесы, а затем театральные пьесы об ирландских фриках. «Лейтенант с острова Инишмор», «Королева красоты», а также потрясающий психологический жестокий триллер о писателе и силе воображаемого «Человек-подушка» — все эти произведения неоднократно поставлены в России. Но сейчас тонкий, жестокий, чернушный, но всегда гуманный Мартин МакДонах, мастер живых искрометных диалогов, скорее всего, целиком уйдет в кино, — первая его полнометражная картина уже очаровала мир, создав ажиотаж вокруг малоизвестного до недавних пор бельгийского городишка Брюгге.

Мартин МакДонах — один из самых популярных британских драматургов

Еще одной британской театральной звездой мирового масштаба является Мэтью Борн, хореограф, создатель чудеснейших балетов. Впрочем, и не балетов вовсе, во всяком случае, не в традиционном представлении о балете. Контемпорари-балет Мэтью Борна отличается высокой степенью повествовательности. Борн выпускник «Лабан центра», известной мастерской контемпорари-дэнс. Балетные па Борна построены на чередовании напряжения-расслабленности, хореограф придерживается минимализма — ничего лишнего: ни усердия, ни намеренности, ни патетики.

Борн организовал собственную танцевальную компанию Adventure in Motion Picture, и с ней он в 1992 году на Единбургском международном фестивале показал «Щелкунчика», мгновенно обретя славу. «Я плакал, сидя в своем кресле, заставляя себя держать глаза открытыми — так мне было страшно, как отреагирует публика». А публика оказалась более чем восхищенной. Стоит заметить, что почти все известные постановки Борна очень сказочные — во флере карнавала, радости и разноцветного конфетти. Если отрывками их поместить в трубу-калейдоскоп и крутить в разные стороны, настроение от красочных мельканий будет радужное, даже психоделическое.

«Щелкунчик» в атмосфере угрюмой страшной сказки: декорации, изображающие огромную комнату огромного дома, с дверьми и окнами, будто бы для великанов. На великанском полу танцуют крохотные — с человеческий рост сироты угрюмого приюта.

На счету у Мэтью Борна множество телевизионных проектов, в том числе балетных, среди них и «Золушка», и танцевальная адаптация тимбартоновской готической сказки «Эдвард руки-ножницы». Наибольшую известность ему принесла постановка, ставшая легендой, изменившая лицо европейского балета. 1995 год: Мэтью Борн ставит «Лебединое озеро», в роли прекрасных тонких лебедей — сильные мускулистые парни. Гейское «Лебединое озеро» — так его прозвали, и не без причин: вместо отмороженных балерин в пачках, взявшихся за руки и дребезжащих на пуантах, красивые зловещие, андрогинные лебеди, и сильные и нежные, и мужественные. В штанишках с бахромой. Этот спектакль, как и многие другие объездил пол мира.

Последним творением Борна стал немного не характерный для него балет «Дориан Грей», с уже ожидаемой гомосексуальной тематикой. Борн впервые для себя взял источник с сильным центральным антигероем, да и сказкой Оскар Уайльдовский интеллектуальный роман не назовешь. Напротив расчетливая холодность Уайльдовского ума, скорее, для криминалиста, нежели для сказочника по типу Борна.

Базил-фотограф верхом на удачливом официанте Дориане Грэе

Но «Дориан» все же удался. Несколько стерилен, но это скорее из-за невесомости балета (невесомое злодеяние всегда как-то теряет в весе). И публицистичен: Борн, перечитывая два года Дориана Грея, заметил, что эта история вполне тянет на Лондон-2008, и превратил снобистский интеллектуально-аморальный антуражец Дориана в среду модельного бизнеса.

Дориан Грей — модель

Портрет Дориана Грея — бигборд Дориана Грея

Базил — фотограф-гомосекуалист

Покончившая жизнью актриса — гламурный педик

Лорд Генри — директриса модельного агенства Леди Аш

Несмотря на то, что это повествование в танце о преступности безответственной красоты и осознании власти, которую эта красота приносит, балет наполнен иронией и тонким юмором. На сцену посреди балета опускается бигборд, где красивый Дориан Грей рекламирует парфюм «Бессмертный» для мужчин. Из постели Дорина выползает девочка, потом мальчик, потом из невидимых глубин одеяла — Базил, а за ним и Леди Аш. На дискотеке с серебряным шаром то и дело выскакивает на передний план рыжий мальчонка в коротком серебряном платье.

Биг Борд Дориана — залог вечной молодости и красоты… и пролитающий мимо Базил

Борн не только перенес действие в Лондон 2008 года, но и попробовал поиграть в «зловещих близнецов», создав на сцене во втором акте Дориану темного двойника (Дориан Джекил получается). Декорации сконцентрированы в центре: на полу, во вращающемся круге, стоит большая стена, которая вертится, открывая поочередно взору зрителя белый модельный офис, спальню Грея или спальню Леди Аш. Минимализм, как в движениях, так и в декорациях обуславливает стильность постановки: это так же дорого и просто, как красивая женщина в черном платье.

«Для большинства из нас ощущение молодости, красоты и силы — мимолетны. Трагедия Дориана в том, что он получает эту силу и власть на слишком длительный период. Это я понял, когда впервые прочел роман в возрасте 19 лет. То был взлет моих клубных тусовок (1979, когда диско было в зените популярности). Чувство, которое я испытывал, входя в клуб, будучи свежим молодым лицом, было, пожалуй, самым сильным в моей жизни» — Мэтью Борн

Гомосексуальные сцены между Дорианом и Базилом, завязанные на фотографировании, потрепанный бигборд с багровыми глазами — все это оскаруайльдовский «Дориан Грей» Лондона 2008. Фэшн-история немало упрощает сюжет, хотя и делает балет забавным и оригинальным. Но холодный рассудочный роман Оскара Уайльда, воплощенный в хореографии, теряет важные составляющие: интеллектуальное напряжение и пафос антигуманизма — основу уайльдовского протеста.

____________________

Эта критическая зарисовка не претендует на полноценное высказывание о британском театре, перед вами — осколки театральной жизни Британии, сложенные автором в общую картину из песка и стекла, созданную под впечатлением Эдинбургского театрального фестиваля и краткосрочного пребывания в Лондоне.