ВНИМАНИЕ! Все авторские права на тексты пьес защищены международным законодательством об авторском праве и смежных правах. Запрещается издание и переиздание, размножение, публичное исполнение, перевод на иностранные языки, постановка спектакля по пьесам без письменного разрешения праводержателей (автора).

Реко Лундан

Перевод Евгении Тиновицкой

Кто-нибудь да собьется с пути^{18 февраля 2009}

Действующие лица

Лаури Вехманен (г.р. 1919)

Ани Ринне (г.р. 1969)

Виено Вехнанен, призрак (1916–1958)

Лииса (г.р. 1969)

Нынешняя Ханна Ринне, урожденная Вехманен

(г.р. 1940), в сценах нынешнего времени ей пятьдесят лет

Су ей, школьница

Ханна Вехианен—Ринне (г.р. 1940),

в сценах прошлого ей от десяти до сорока лет

Рила Ринне (г.р. 1946)

Туомо Вехманен (г.р. 1947), брат Ханны

Зайчишка, школьник

И л по. офицер

ИрмелиЛиндстрём (г.р. 1947), подруга Ханны, жена Туомо

Учительница

Новая мама, вторая жена Рипы

Эйно Вехманен, (г.р. 1951), младший брат Ханны

Хаахти, школьник

Йопи, офицер

Социальный работник

Первый крупье

Второй крупье

Сгруппированных персонажей может играть один актер.

Действие происходит в маленькой деревне в Южном Хяме

в 1958 году, в Хельсинки в 1969 году,

в гарнизоне военного округа Южного Хяме

в 1974 году и снова в Хельсинки в 1980-х — конце 1990-х годов

Первое действие

1. Пролог: Родственные чувства [Настоящее]

На сцену выходит Аки.

АКИ. Привет. Меня зовут Аки Ринне, скоро стукнет тридцать, жена Эйя, двое детей, Пюрю и Лауха. Дипломированный инженер, со­кращенно — ди-и. Мет, не ди-джей… Диплом у меня всего лишь по химиотехнике, так что горного советника из меня не выйдет. Л это мой дом. Самый обычный блочный дом в Нёюккиё. Три комнаты, кухня, сауна, двор. Эка невидаль. Переднюю отсюда не видно, да и там тоже ничего особенного нет: дверь входная, коричневая, коврик серый… Впрочем, к сюжету это не относится. Черный шкафчик с ре­зиновыми сапогами, теплыми свитерами, телефонными справочни­ками — все на своем месте, все как надо. У нас вообще… все как надо. Мы с Эйей такие люди. Дети смотрят муми-троллей в гостиной…

Вообще-то я сижу вон там в передней па черном шкафчике. И теле­фон рядом… {Поворачивается, чтобы уйти со сцепы, но возвращает­ся.) Но пожалуй, сейчас я туда не пойду, ее не всем видно будет, перед­нюю нашу. Лучше здесь посижу. (Делает вид, что садится.) Ну вот… сяду подожду, пока муми-тролли кончатся, и можно будет посмотреть «Потребителя-повелителя», «Взгляд изнутри», «Бюро находок», «Ням-ням», «Бумцу-бум» или еще что-нибудь малоинтересное. Ког­да остаешься вечером дома с детьми, как только ни тянешь время, до­жидаясь, пока дети лягут, и ты наконец останешься наедине с телеви­зором. А потом зазвонит телефон. (Паула. Изображает телефон, без особого энтузиазма.) Трррр. Хм. Трудновато создать нужную атмосфе­ру. Даже «трррррр» у меня получается не так, как положено. Телефон должен звонить требовательно, как пишут в американских детективах. В такой час изоляторы на телеграфных столбах раскаляются докрасна, на автострадах гаснут враз все фонари и машины застревают черт-те где, не найдя дороги. В такое время не звонят друзья и знакомые, в та­кое время только родственники звонят излить чувства! Излить чувст­ва… Хорошо сказано, а? Не знаю, оцепили вы или нет…

Читать продолжение (PDF)