Испытание Вагнером27 февраля 2012

Текст и фото

Анны Ставиченко

Мне часто приходится говорить: «В Украине оперного театра нет». На удивлённые взгляды моих собеседников (ведь здание есть, и написано на нем — Национальная опера Украины) я лаконично отвечаю: «У нас не ставят Вагнера».

Дело, разумеется, не в самом Рихарде Вагнере. Постановка его опер требует от театра колоссальных материальных, исполнительских, художественных, интеллектуальных ресурсов. Чтобы ставить Вагнера, всё должно быть на самом высоком уровне: от размеров сцены и вместительности оркестровой ямы до возможности привлечь к постановке режиссёра или дирижёра с мировым именем. Нет профессионального оркестра, сильных вокалистов, владеющих уникальной вагнеровской манерой, нет финансирования, позволяющего создать подходящие случаю декорации и костюмы — не будет и Рихарда Вагнера. Присутствие его произведений в репертуаре — индикатор подлинности служения оперному искусству и наличия истинного, а не формального Театра.

Репертуар киевской Оперы топчется вокруг «шлягеров» XIX — начала XX веков. В него включены «обязательные» произведения украинской музыки, ведь без «Тараса Бульбы» и «Запорожца за Дунаем», по мнению театральных менеджеров, никак не обойтись украинскому слушателю. Зачем ему, меломану, в самом деле, моноопера «Нежность» Виталия Губаренко? Архаичные постановки добротно «украшены» анахроничными актерскими приёмами: «Посмотрите, как взволнованно я заламываю руки» или «Мы словно целуемся, поэтому мы отвернулись от публики».

При этом киевская Опера задаёт безрадостную моду своим провинциальным собратьям. Хоть как-то изменить ситуацию решилась пока только донецкая Национальная Опера: к концу этого года здесь обещают выпустить премьеру «Летучего голландца» Вагнера, для постановки которой приглашена немецкий режиссёр Мара Курочка. Показательно, что это, казалось бы, естественное и рядовое для цивилизованного театра событие у нас готовится под лозунгом «Откроем публике неизвестную музыку».

Принципиальное отсутствие в Украине такого понятия, как оперная режиссура, наделяет существование шести национальных оперных театров чертами фантастическими. Все это побуждает лишь мечтать о «Кольце нибелунга» или хотя бы о «Лоэнгрине». И особенно — возвращаясь с Запада. После стильной и остроумной «Дидоны и Энея» Пёрсела во Франкфуртской опере в постановке Барри Коски или нарочито аутентичной Cosi fan tutte Моцарта в Opera Garnier в версии Эцио Тоффолутти хочется просить политического убежища.

Даже опыт ближайших соседей — россиян — заставляет думать об отечественной неполноценности.

Возьмем для примера петербургскую Оперу. В марте прошлого года состоялась премьера «Ариадны на Наксосе» Рихарда Штрауса на сцене Мариинского театра. Дабы повысить интерес к постановке, в первом представлении задействовали Ингеборгу Дапкунайте (в разговорной роли Мажордома). Жерар Депардье в «Царе Эдипе» Игоря Стравинского — явление из той же категории. Публичные имена на афишах призваны привлечь публику, причём публику разную.

Цербинетта — Ольга Пудова Цербинетта — Ольга Пудова

Спустя год «Ариадна» в Концертном зале Мариинки собирает процентов 85 зала — и это в «мёртвый» для туристического Петербурга сезон.

Если в оперном театре ставятся произведения Рихарда Штрауса — значит, он принадлежит к первому эшелону. Значит, в театре, кроме хрестоматийного репертуара, взяты и основные вершины: тот же Вагнер, образцы доромантической оперы, произведения ХХ века и опыты наших современников. Так, в 2003-м году Мариинский ставил все четыре оперы «Кольца нибелунга» Вагнера, что является огромным испытанием и большой победой для любого театра.

Теперь можно позволить себе блеснуть филигранной работой с настоящими музыкальными бриллиантами. Знатоки будут ходить на Рихарда Штрауса всегда, но Мариинка и постановщик «Ариадны» Михаэль Штурмингер позаботились и о менее просвещённых слушателях. Сложные эстетические лабиринты либреттиста Гуго фон Гофмансталя о роли Художника и Искусства аккуратно уложены во вполне понятную историю о богаче и артистах. В данной версии богатый горожанин превращается в олигарха Олега Олеговича, заказавшего к званому ужину несколько развлечений для своих гостей: фейерверк, комедию «История неверной Цербинетты и её четырех любовников» и оперу об Ариадне. Композитор и примадонна приходят в ужас от перспективы соседства на сцене серьёзной оперы и игры второсортных комедиантов, облачённых в современные костюмы «ребят из спального района». Но богач платит, поэтому его слово — закон.

«Ариадна на Наксосе» Рихарда Штрауса на сцене Мариинского театра «Ариадна на Наксосе» Рихарда Штрауса на сцене Мариинского театра

Для ещё большей простоты восприятия первая часть этой «оперы в опере» исполняется на русском языке. Сама же «Ариадна» идёт на немецком. Вследствие максимального упрощения философского контекста первоосновы, вся ответственность за смысловую нагрузку легла на исполнительниц: Ариадны — Екатерины Поповой и Цербинетты — Ольги Пудовой.

Страдающая от потери любимого Тезея дочь критского царя не знает, как жить дальше. Ветреная же Цербинетта игриво советует брать пример с неё и одаривать своей благосклонностью как можно больше мужчин. Конфронтирующие музыкальные характеристики обеих героинь, блестяще показанные вокалистками, демонстрируют, что Ариадна и Цербинетта принадлежат к параллельным мирам, которые никогда не пересекутся, потому что в них слишком по-разному смотрят на любовь, верность и честь.

Ариадна — Екатерина Попова Ариадна — Екатерина Попова

Благодаря скудности декораций и сценического действия в этой части хорошо исполненная музыка Рихарда Штрауса настолько обнажила саму себя, что, кажется, кроме двух женских голосов и оркестра под управлением Кристиана Кнаппа, в этой истории ничего и не нужно. Ведь в музыкальном театре действуют свои законы. Здесь всегда есть момент, когда нужно пренебречь постановкой, костюмами, декорациями, весом и ростом вокалистов, и, закрыв глаза, просто слушать. Потому что в музыке уже содержится всё. А ведь именно ради музыки стоит идти в Оперу. В Настоящую Оперу, где играют Вагнера и Штрауса.

«Ариадна на Наксосе» Рихарда Штрауса на сцене Мариинского театра «Ариадна на Наксосе» Рихарда Штрауса на сцене Мариинского театра


Другие статьи из этого раздела
  • ГогольFest 2010: особенности

    Вот уже несколько лет подряд киевский сентябрь был тождественен, прежде всего,  — ГогольFestу — яркому, едва ли не единственному стоящему культурному событию года. Осень. Киев. Гогольфест. Искусство. Радость. — Такова была ассоциативная цепочка. Но в этом году радость была омрачена: стало ясно, что Арсенал для фестиваля закрыт
  • «Монологи вагины» в Киеве

    25 и 28 марта в киевском концерт-холле «Фридом» покажут спектакль с пикантным названием «Монологи вагины» в постановке итальянского швейцарца Джулиано ди Капуа, который уже 15 лет проживает в России. «Монологи вагины» были созданы американской писательницей феминисткой Ив Энцлер в 1996-ом году в технике вербатим, набиравшей в 90-е годы обороты популярности.
  • Четыре причины отказать

    Типичная сусальная мелодраматическая пьеса, в которой соотношение юмора, сантиментов, драматизма и сексуальной пикантности, местами едва ни граничащей с вульгарностью (шутки о  «большом Билле» отдают стариковской пошлостью и дешевизной), рассчитано ровно настолько, чтобы умилить, позабавить, возбудить и рассмешить самого примитивного зрителя. Совершенно легко представить, почему этот продукт с успехом шел на Бродвее: его низкопробный драматизм вполне соответствует нетребовательному вкусу общества массового потребления
  • Поэтическая Санта-Барбара в Молодом театре

    Андрей Билоус поставил «Жару» по повестям Ивана Бунина
  • Семь смертных грехов

    На закрытии 41-ой Венецианской биеннале показали спектакль «Семь смертных грехов», созданный из семи коротких частей, поставленных семью великими мастерами Европейского театра в рамках актерских лабораторий. Задачей фестиваля является не только демонстрировать лучшие спектакли, но также «инвестировать» в будущие театральные поколения. Проведя несколько дней в лабораториях Томаса Остермайера, Жозефа Наджа, Яна Фабра или Ромео Кастелуччи, молодые люди пытались понять принципы работы мастеров. Подобным образом Италия вовлекает мастеров всех стран в учебный театральный процесс, вкладывая в будущее своего театра, расширяя его рамки и возможности.

Нафаня

Досье

Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед

Пока еще

Не написал ни одного критического материала

Уже

Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)

Терялся в подземке Москвы

Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами

Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах

Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)

Однажды

Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву

В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»

Стал киевским буддистом

Из одного редакционного диалога

Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке

W00t?